За последние годы в Казахстане было отмечено 14 случаев шахидства. При этом самоподрывы, как отмечают специалисты, в большинстве своем совершались случайно — террористы «не дотягивали» до пунктов, на которые первоначально были направлены их атаки, и по ошибке самоподрывались «на полпути». К такому выводу пришли авторы масштабного исследования, результаты которого во вторник были представлены в Институте стратегических и международных исследований в Вашингтоне.
Глава надзорного комитета Центра программ безопасности Казахстана Эрлан Карин, представлявший выводы, сделанные в ходе исследования подчеркнул, что в стране не существует конкретной террористической организации, угроза терроризма институционально не оформлена, но это ее не умаляет.
По данным аналитика, грань между радикальной идеологией и криминальной активностью в Казахстане проходит достаточно тонкая. В то время, как по его оценке, радикализация многих групп произошла из-за отсутствия грамотной работы в религиозной сфере, в ряде случаев акты насилия были направлены на правоохранительные органы в качестве ответа на контртеррористическую деятельность, а также на предпринимателей и народных целителей — с целью наживы.
Говоря о внешних дестабилизирующих факторах, в частности – о ситуации в Афганистане, которую многие аналитики называют потенциально главным элементом, способным «раскачать» ситуацию в регионе после вывода войск, Эрлан Карин, только что посетивший эту страну, подчеркивает, что внутренние проблемы между странами в регионе создают значительно большую угрозу стабильности.
«Многие эксперты говорят о негативных сценариях в Афганистане, ухудшении ситуации, радикализации и расколе страны, конфликтах с приграничными государствами. Я трактую это несколько по другому, причем не потому, что я не верю в негатив — конечно, все возможно, но в ситуации с Центральной Азией мне кажется, больше актуальна не сама угроза из Афганистана, а наличие конфликтных факторов в отношениях стран самого региона — это и ухудшающаяся политическая ситуация в ряде стран, конфликты внутри центрально-азиатских элит и так далее, — подчеркивает Карин. — Все это отвлекает руководство стран от концентрирования на проблемах безопасности, а мне кажется, что говорить надо именно об этом».
Эксперт подчеркивает, что Центральная Азия «так и не оформилась в виде единого политического сообщества».
«Государства Центральной Азии, в основном, пытаются выживать, вырабатывая собственную стратегию развития. Страны Центральной Азии нечасто ориентируются на нужды и потребности соседей, несмотря на то, что риски и угрозы имеют одинаковую степень влияния на том, что касается терроризма, водных, энергетических и транспортных ресурсов, — продолжает Эрлан Карин. — Вот этот развивающийся эгоизм будет мешать налаживанию сотрудничества. Примечательно, что террористы, как правило, имеют связи между собой, а центрально-азиатские правительства такими связями похвастаться не могут».
