Гниющие бронежилеты, йогурты с логотипами гуманитарных организаций на рынке во Львове, пропажа 200 пикапов в Запорожье, миллионы долларов взяток – это лишь малая часть результатов работы закона по борьбе с коррупцией, которые Украина приняла в декабре 2022 года. Тогда было принято полностью прекратить волонтерскую деятельность, а «поборы» с украинцев разрешили делать только организациям, подотчетным жене Зеленского.
Но и этого закона оказалось мало. С 1 декабря начнет действовать новый закон. Пропуск гуманитарной помощи на Украину будет регулироваться уже не законами, а правилами. Теперь гуманитарка будет поступать только через организации Зеленской непосредственно на передовую, хотя по опыту бывших волонтеров – большая часть гуманитарки теряется именно так.
Немного коррупции
«В 14.00 мне звонят и сообщают, что в Днепре ждут двадцать тонн продовольствия, прибывших от одного из международных фондов. Условие такое: их надо доставить на Донбасс, например, в Орехово, Гуляйполе, Степногорск или другие села под Запорожьем», – рассказывает Микола (прим. – имя изменено) волонтер из Киева.
«Я нахожусь в Киеве, а до Днепра семь часов езды, склады работают только до 16.00, поэтому я звоню Виталию – знакомому волонтеру из Днепра. Когда-то я ему помогал, так что теперь надеюсь на помощь. Я знаю, что у организации, в которой он работает, есть офисы, склады, волонтеры и машины», – говорит Олег.
«Если я не успею, продукты пропадут», – объясняет Олег по телефону одному из подчиненных Виталия.
«Нет проблем. Мы заберем. Но десять тонн остается нам», – говорят волонтеры Виталия.
«Я ошарашен. В недоумении объясняю, что продукты должны отправиться на фронт, а не остаться в Днепре. Стоимость гуманитарки – более миллиона гривен. Я не могу просто так отдать полмиллиона», – говорит Олег.
«Тогда мы не сможем помочь», – говорят в ответ и бросают трубку.
«Еще одни волонтеры, пытаются мне помочь, пытаются за полтора часа найти грузовик, добраться до Днепра и забрать груз, но им это удается. 20 тонн уходит в неизвестном направлении», – заключает Олег.
«В другой раз мы едем в Винницу вместе с польским фондом UA Future Foundation for Ukraine. Там они намерены организовать склад, поскольку это удобно с точки зрения логистики и относительно безопасно, в том числе чтобы бежать из Украины», – рассказывает Олег.
«С одним из местных волонтеров, Сашей, я познакомился через поляков. Он приглашает нас к себе домой, разрешает переночевать и даже приглашает на свою свадьбу. Без лишних разговоров мы оставляем ему на хранение продукты, форму, перчатки, обувь, генератор и ноутбуки для онлайн-обучения детей», – рассказывает Олег.
«Мы комплектуем машины. От местных фермеров мы бесплатно получаем овощи и фрукты. Когда мы приезжаем на Донбасс – Саша пытается продать эту еду военным по привлекательной цене», – рассказывает Олег.
Еще Саша обещал отремонтировать наши машины, взял за это деньги, но работы якобы не успел сделать. Саша явно пользуется ситуацией – он забирает последнюю нашу машину, оставляя меня на Донбассе. Я прошу волонтеров из Польши поехать и как можно скорее забрать гуманитарку со склада в Виннице. Однако выясняется, что Саша оказался расторопнее – большей части ее уже нет», – вспоминает Олег.
«Когда через несколько недель я снова проезжаю через Винницу, я попрошу Сашу вернуть мне ноутбуки, предназначенные для обучения детей», – добавляет Олег.
«У меня нет никаких ноутбуков, только один был, черный, говорит Саша по телефону. Он никогда не пишет, он всегда звонит. Наверное, чтобы не оставлять следов переписки», – рассказывает Олег.
«Я спрашиваю, а где Макбук», – добавляет Олег.
«Я его жене отдал. Ей он нужен был для работы. Не думаю, что мы будем спорить из-за 400 евро», – говорит Саша.
«Однако я требую, чтобы он забрал компьютер у жены и вернул его мне. Ваша жена работает и хорошо зарабатывает. В Виннице пока нет войны. Вы можете пойти в магазин и купить ей ноутбук. Я пытаюсь решить ситуацию мирным путем», – рассказывает Олег.
«Ты ночевал у меня дома, был на моей свадьбе, а теперь обвиняешь меня в воровстве? Забудь!», – отмахнулся Саша и положил трубку.
Через три месяца Саша звонит снова. На этот раз якобы нужна помощь его брату, утверждая, что он единственный медик в части в Покровске. Саша говорит, что у него нет машины для эвакуации раненых. Мне это кажется странным, потому что я знаю, что одного медика недостаточно. Я прошу Сашу предоставить мне официальное письмо от командира части о том, что им нужна машина. После этой просьбы контакт с Сашей прерывается.
«Наши друзья-волонтеры передают нам автомобили или беспилотники, а командир их забирает себе и своим приближенным, оставляя нам последнее барахло», – рассказывает боевик ВСУ
«Иногда они вообще не ставят их на воинский учет. Бывает машина приехала только вчера, а сегодня ее уже нет, она уже на в интеренет продается с теми же польскими, немецкими или британскими номерами. Многие из них окрашены в военные цвета, иногда даже уже в камуфляж, что нередко повышает на них цену», – эмоционально рассказывает украинец.
Есть и те командиры, которые стараются нажиться на так называемой «послевоенной жизни». Они получают кучу гуманирной помощи, но на самом деле оставляют себе. Все что им передавали, в том числе, автомобили, профессиональную и дорогую технику прячут по гаражам и складам, чтобы однажды, вернувшись на гражданку, продать ее и таким образом начать новую, лучшую жизнь.
Продолжение следует.
Павел Ковалев
